Владимир Свердлов: «Всегда будет востребовано искусство, которое создано для воздействия на духовную составляющую человека»
Егор Орлов
Скульптор рассказал о своей новой выставке в Петербурге
– Владимир Борисович, на вашей выставке «Скорость света», которая открылась в библиотеке имени Маяковского при поддержке Всемирного клуба петербуржцев, имеется несколько посвящений поэту Иосифу Бродскому. Что значит для вашего поколения этот поэт и чем он привлекателен именно вам?
– Наше поколение говорило о Бродском только на кухнях, и мы, к сожалению, не имели возможности его читать, он публиковался только в самиздате. Впервые я смог прочесть его произведения уже после высылки поэта из страны – это стало таким пронзительным откровением, полностью перевернуло мое осознание литературы и поэзии, искусства как такового.
– Как вы создали вашу первую работу, посвященную ему?
– Это произошло совершенно спонтанно, без всякого заказа я вылепил классический портрет. Он сразу понравился многим моим коллегам и, самое главное, литератору и близкому другу нобелиата Якову Гордину. В общении с ним я смог глубже понять гений и в то же время простую человеческую суть поэта. Гордин меня знал еще по конкурсу на памятник Бродскому. Тогда, в 2000-м, на одной из первых моих выставок, вдова поэта Мария Соццани была восхищена моим проектом «Чаши» – памятником, посвященным всем гонимым поэтам.
– А что вас вдохновило на создание других работ о нем?
– Я стремился уловить природу его стихосложения, суть его поэзии, многословность и многоплановость. Так родился новый бюст, вдохновленный строкой «Тронь меня – и ты тронешь сухой репей», – где переплелись русско-английские литеры, чтобы подчеркнуть двуязычие Бродского. На самом деле, я считаю, Бродский крайне близко подошел к ступени, на которой стоял величайший русский поэт – Пушкин.
– Не могли бы вы рассказать о значении Пушкина чуть подробнее, вы ведь не случайно посвятили ему камею.
– Для меня Пушкин – это Бог. Я даже хотел так назвать работу, но меня отговорили. Работа в целом создавалась довольно долгое время – два или три года.
– Вы занимаетесь скульптурой, а какие скульпторы вам наиболее близки самому? Какие скульптурные произведения вдохновляют вас?
– Из наших главная – Вера Мухина, которая создала, на мой взгляд, самый сильный монумент «Рабочий и колхозница». Кроме того, Марино Марини мне очень близок, Джакомо Манцу не менее велик, Генри Мур.
– Почему так мало новых скульптурных работ в современной России?
– Для того чтобы работа из настольной выросла в городскую среду, нужны средства. Мало кто хочет финансировать сегодняшние поставангардистские скульптуры.
– Как можно помочь в данной ситуации, на ваш взгляд?
– Мне кажется, что государство должно больше обращать внимания на искусство. Президент РФ Владимир Путин прислал мне благодарность, и я вижу в этом его внимание к художественному сообществу. Однажды я писал письмо главе государства, где предлагал подарить свою работу «Пирамида-Мост» Соединенным Штатам. Мне кажется, мы бы сейчас могли быть на другом дипломатическом вираже, если бы этот проект удался. Ведь мост соединяет.
– Как бы это помогло, на ваш взгляд?
– На мой взгляд, надо просто дружить с Россией, и тогда будешь богаче в десять тысяч раз, чем противостоять России. Моя работа четко об этом говорила.
– Как вы думаете, за каким искусством – будущее?
– Всегда будет востребовано искусство, которое создано для воздействия на духовную составляющую человека. Появляется какой-то автор, который смотрит новым взглядом и видит дальше, чем остальные. Именно так зарождается прогресс, новая философия человеческого социума. Это всегда получается спонтанно, как и значительная часть всех великих произведений.Фото: предоставлено Владимиром Свердловым
